НАТО на постсоветском пространстве

В настоящее время вся территория постсоветского пространства и все протекающие на ней процессы стали ареной жесткой геополитической конкуренции между различными глобальными и региональными игроками. Одним из таких игроков считается Северо-Атлантический блок (НАТО), который второе десятилетие целенаправленно реализует свою политику в данном регионе, расширяя свое влияние и включая в свой состав все новых членов. Данная политика альянса в определенной степени базируется на «Основополагающем акте Россия – НАТО»(1997 г.), не содержащем обязательств НАТО перед Россией о недопущении расширения НАТО на постсоветском пространстве. «Основополагающий Акт» оказался основой для пятого этапа расширения НАТО, затронувшего постсоветское пространство – в 2004 г. в состав НАТО вошли Болгария, Румыния, Словакия, Словения и три прибалтийские республики – Латвия, Литва и Эстония. В итоге НАТО «вышло» на границы СНГ.

Идеология проникновения НАТО на постсоветское пространство формируется на нескольких базовых принципах современной мировой политики. В частности, глобализация используется в качестве основы военно-политической составляющей в деятельности НАТО в регионе, где альянс пытается играть роль глобального игрока, выполняя две задачи.

Прежде всего, считается, что успех политики НАТО партнерства и сотрудничества содействовал стабильности и повороту к демократии стран Восточной Европы. Одним из основополагающих принципов НАТО, зафиксированным на саммите НАТО в Бухаресте (2008 г.) является политика «открытых дверей» для «всех европейских демократий, которые разделяют ценности альянса…», активно применяется на постсоветском пространстве в формате демократизации. В этом случае демократизация, как и ссылки на глобализацию и роль блока в условиях глобализации, выступают идеологическими основаниями для расширения сферы влияния НАТО в регионе СНГ. В частности, в рамках планов по вступлению в альянс новых членов декларируются задачи демократизации общества, обеспечения свободы слова, независимости правосудия, проведения честных выборов и военных реформ.

Второй задача, решением которой НАТО оправдывает свое присутствие на постсоветском пространстве, объявлена глобальная борьба с терроризмом в регионах, прилегающих к непосредственной зоне блока. В тоже время НАТО, продолжая находиться в периоде определения своей новой роли после завершения «холодной войны», активно ищет для себя все новые задачи на постсоветском пространстве и предлоги для расширения своего влияния в регионе СНГ. Используя как предлог череду энергетических конфликтом России с транзитными странами, НАТО с 2008 г. активно использует энергетическую тему в определении нового комплекса задач на постсоветском пространстве.

Основные формы присутствия НАТО на постсоветском пространстве остаются многообразными и включают в себя сотрудничество в формате партнерства, различного рода и уровня договоры о военно-техническом сотрудничестве, включающих в себя варианты координации в различных военно-политических государств СНГ, где НАТО хотело бы присутствовать, подготовка ряда государств постсоветского пространства к членству в блоке.

ГУАМ, созданный в 1997 г. и объединяя в своем составе Грузию, Украину, Азербайджан, Молдавию и до 2005 г. Узбекистан, являлся в период до августа 2008 года одной из форм военно-политической интеграции государств СНГ, считающих себя союзниками НАТО и стремящимися войти в его состав.

НАТО, декларируя задачу демократизации региона СНГ, объективно оказывается одним из участников политического рынка стран постсоветского пространства, чем объективно усиливает поляризацию политических сил и способствует расколу партий и политических движений по геополитическому принципу. В итоге, ориентация на вступление в НАТО политических классов Украины, Грузии и других стран региона СНГ стало важнейшим вопросом геополитического и политического выбора дальнейшего развития своих стран. Часть политических сил используют идею вступления в НАТО в качестве основного политического оружия против своих противников на внутренней политической арене. Одновременно, власти и политические движения ряда государств СНГ, игнорируя новые политические реалии, сложившиеся после окончания «холодной войны», пытаются использовать объективные противоречия между политиками стран НАТО и РФ на постсоветском пространстве, пытаясь играть на них (Украина, Белоруссия, Грузия, Узбекистан и т.д.), периодически позиционируя свои страны то в качестве «форпостов западной демократии», то «союзников России», а иногда делая это одновременно, стремясь спровоцировать с пользой для себя Москву и Брюссель к борьбе за политическое и экономическое влияние над своими странами.

К концу первого десятилетия XXI века для основной части политических классов Украины и Грузии, а также определенных политических сил Молдавии и т.д. задача вступления в НАТО стало главной внешнеполитической целью, призванной с одной стороны закрепить евроатлантический и европейский выбор своих государств, преобладания в его истэблишменте представителей одного из регионов (Украина, Молдавия) или способствовать решению задач территориальной целостности (Грузия, Молдавия). Основой стремления правящих кругов этих стран вступить в Северо-Атлантический блок является 5 статья Договора о создании НАТО, согласно которой любой член НАТО, подвергшийся нападению, получает военную помощь путем «немедленного осуществления индивидуального или совместного действия, которое сочтет необходимым, включая применение международной силы». Правящие круги Грузии, Молдавии и т.д. рассчитывали, что согласно 5 статье Договора о создании НАТО, они, находясь в составе блока, получат возможность для решения проблем своей территориальной целостности не считаясь с внешнеполитическими факторами, включая российский.

Однако, НАТО, опасаясь быть втянутой в открытую конфронтацию с Россией или увязнуть во внутриполитических проблемах отдельных стран постсоветского пространства, так и не предоставили в 2008 г. Киеву и Тбилиси плана действий по членству в НАТО (ПДЧ), а также уклонилось от использования блока во внутриполитической борьбе в Украине, где большинство населения выступает против вступления в НАТО (в 2008 г. более 60% населения). НАТО по причине нерешенных территориальных конфликтов не видело быстрых перспектив для вступления Грузии в НАТО. Северо-Атлантический блок уклонялся от роли жандарма для Абхазии и Южной Осетии.

Вооруженный конфликт с Южной Осетией и последовавший за ним в августе 2008 г. российско-грузинский кризис (война) продемонстрировал ограниченные возможности НАТО на постсоветском пространстве. 8 августа руководство блока выступило с заявлением в поддержку агрессивной политики президента М. Саакашвили, чем исчерпало как политический, так и иной потенциал поддержки Грузии в ее конфликте с Россией. Практически не проявил себя в период кризиса ГУАМ.

После российско-грузинской войны августа 2008 г. и появления новых независимых закавказских государств Абхазии и Южной Осетии, вопрос о вступлении Грузии в НАТО перестал быть актуальным. Однако НАТО сохраняет политику «открытых дверей» для Тбилиси и Киева, что позволяет руководству Северо-Атлантического блока в случае с Украиной влиять на ее внешнюю и частично внутреннюю политику, а по отношении к Грузии осуществлять достаточно плотный контроль, использовать их ресурсы и территории, уклоняясь от конкретных обязательств в отношении этих государств.

НАТО, стремясь к сокращению сферы влияния России на постсоветском пространстве, в тоже время, как показали события августа 2008 г. в Закавказье, не способно взять на себя ответственность за безопасность данного региона. НАТО стремится уклониться от взятия на себя конкретных обязательств в регионе, где присутствуют и другие военно-политические структуры и объединения. В частности, присутствуя в Центральной Азии, НАТО уклоняется от сотрудничества с ОДКБ, считая данную организацию «недемократической», что, однако не мешает НАТО содействовать сокращению контактов с ОДКБ правящих в Узбекистане и Белоруссии политических режимов. Вопросы демократии не мешают НАТО сотрудничать на двусторонней основе с правительствами Азербайджана, Узбекистана, Таджикистана, Грузии. Активно вмешиваясь во внешнюю и внутреннюю политику стран СНГ, НАТО зачастую решает свои тактические задачи, как, к примеру, создание транзитного транспортного коридора по территории Закавказья для обеспечения группировки НАТО в Афганистане или использования Грузии в качестве базы в регионе, примыкающем к Ирану и т.д.

НАТО присутствует в контексте развернутой в 2009 году европейской программы «Восточное партнерство», инициаторами которой выступила Польша и затем примкнувшая к Варшаве Швеция. Задача «Восточного партнерства» заключается в реализации интеграционных инициатив по отношению к ещё не вошедшим в состав ЕС и НАТО постсоветским республикам – Армении, Азербайджану, Белоруссии, Грузии, Молдове и Украине. «Восточное партнерство» призвано заменить оказавшийся неэффективным ГУАМ и способствовать консолидации усилий НАТО и ЕС на постсоветском пространстве и одновременно разделение труда по принципу «мягкая сила» – «жёсткая сила». Реальным итогом деятельности «Восточного партнерства» должен быть слом структуры СНГ, ЕврАзЭс, ОДКБ, формирование на постсоветском пространстве новых центров политического и экономического доминирования, ликвидация российской сферы влияния, политическое обеспечение новых, альтернативных российским энергетических коммуникаций.

До настоящего времени политика НАТО на постсоветском пространстве остается примером эгоистического и деструктивного вмешательства США и ЕС в проблематику стран постсоветского пространства, направленного на раскол СНГ, сокращению влияния России в регионе, натравливании политических классов стран региона друг на друга, что в итоге может привести к повторению югославской трагедии 90-х гг. ХХ века в большем масштабе.